/ П.Н. Бахарев и С.И. Михалевич. Манси на Урале
Манси на Урале
Глава из книги "Аборигены Урала"
Вообще, все присутствие манси на Урале окружено ореолом загадок и тайн. Кажется, причиной тому может служить малая изученность этой темы, плохое понимание современными исследователями истории и национального менталитета народности. Люди, проживающие в труднодоступных местах, на протяжении многих веков оставались закрытыми для изучения. Что позволило сохранить в значительной степени древнюю самобытность, знания и культуру.
Среди ученых нет единого мнения о точном времени образования мансийского народа на Урале. Считается, что манси и родственные им ханты, возникли при слиянии древнего угорского народа и коренных уральских племен около трех тысяч лет назад. Угры, населяющие юг Западной Сибири и север Казахстана, по причинам климатического изменения на земле вынуждены были кочевать на север и дальше на северо-запад, в район современной Венгрии, Кубани, Причерноморья. За несколько тысячелетий племена угров-скотоводов пришли на Урал, перемешались с коренными племенами охотников и рыболовов.
Древнейший миф коренных уральцев, возникший примерно в 4-6 тысячелетии до нашей эры, повествует о ныряющей птице гагаре. Птица, посланная верховным богом Номи-Торумом, нырнув, достала со дна океана комок ила, потом еще. Комок постепенно увеличивался, сначала до размеров кочки, потом острова. На десятый день все стало землей.
Все это вполне согласуется с древними геологическими процессами происходящими во времена образования Уральских гор. В результате оных океанское дно поднялось на высоту нескольких километров. Сейчас эти породы слагают часть горных массивов Урала.
В результате слияния угров и уральских племен, образовалось два народа - манси, которые занимали Урал, Приуралье, бассейн Камы, Зауралье, и ханты - среднее и нижнее Приобье.
Впоследствии, в десятом веке, началась эра постепенного вытеснения манси с занятых территорий. Сначала это были племена коми-зырян, выдавливающие манси из Приуралья, затем русское освоение Урала и Сибири. Процессы протекали медленно и сложно. В русских летописях мы находим упоминания о ряде неудачных походов в Югру. В 1032 году попытка взять дань с Югры дружиной под предводительством Улеба. Через 60 лет еще один неудачный поход новгородца Роговича, в котором его войско полностью разбито. В 1193 году поход новгородца Яврея также закончился поражением.
В те дремучие времена мансийские племена назывались вогулами (от слова вэгул - дикий). Еще, в народе, племена пелымских манси ошибочно называли остяками. Постепенно вогулы, проживавшие на Урале и в Предуралье, носившие одежды из шкур и «рыбьих кож», поклонявшиеся деревянным истуканам, втягиваются в оживленные торговые отношения с русскими. С каждым годом число предприимчивых торговцев со стороны запада растет.
Тогда же русские узнают о процветающих на сих землях язычестве и шаманизме, зародившихся в дебрях тысячелетий, бурно развивавшихся в последние сотни лет, отголоски которых сохранились до наших дней.
По шаманским представлениям, изначально существовал на Земле Великий Дух, В результате развития Вселенной родилось пять Матерей природы - Огня, Воздуха, Воды, Земли, Пространства. Эти пять Матерей наполняют незримой сущностью все вещи и объекты в мире. В результате их бесконечного взаимодействия и родилось бесчисленное множество малых духов, с которыми человек сталкивается повсеместно - духи реки, леса, озера, скалы и т.д.
Позже, в ХV-ХVI веках все же случилось частичное русское завоевание мансийских земель. Манси обязаны платить ясак, по соболю с человека в год. Взамен государство предлагало защиту от нападений других врагов с востока.
Власти поначалу довольно лояльно относились к древней языческой вере. Первые крещения манси походили на праздник, им дарили богатые подарки, просили впредь поклоняться лишь русскому богу и подальше спрятать своих… Такое действо произошло на Чусовой в 1603 году. Наверное, с этого времени у некоторых мансийских родов русские боги стали играть роль добрых духов-помощников. В языческие праздники им на иконах мазали губы кровью, подносили только что вырезанное из жертвенного оленя сердце, наливали чарку водки, подносили сладости…
Петр Первый издал указ «О добровольном крещении иноверцев». Иную позицию заняла православная церковь. Особенно жестким в этом вопросе был тобольский митрополит и «сибирский апостол» Филофей Лещинский. Под его руководством началось тотальное искоренение язычества и насаждение христианства. Летом 1712 года, насильно окрестили около 3000 вогулов на Оби. В 1715-ом кондинских манси. В 1751-ом году, в Старых Сыпучах, вишерских. Одновременно уничтожались чуждые реликвии. Так, в 1723 году, громадное число домаших болванов собрано и сожжено русской администрацией в Березове (деревянные и железные идолы). Но насаждаемая христианская вера упорно не желала приживаться. Несмотря даже на то, что крещеные манси стали освобождаться от уплаты ясака сроком на год. Уничтоженных болванов аборигены русским простить не могли. Искоренение язычества продолжилось и в советское время, с точно таким же результатом. Даже в наше время, на похоронах манси, можно увидеть, как на могилке ставят низенький крест, который символизирует, что человек «немножко» верил в русского бога.
Следствием этого явился перенос открытых мансийских святилищ, располагавшихся в поселках-паулях, в глухие таежные места. Как показало время, православие на Севере Урала и Сибири не прижилось. Манси, как и прежде, посещали капища, как местных духов, так и общеплеменных божеств. Формально же они в общей массе были крещеными и носили русские имена.
По большому счету, такая ситуация продолжается и по сей день. От могущественного в прошлом народа осталась совсем небольшая кучка людей, обитающих в труднодоступных местах горного Урала. Бывшие хозяева Уральских гор, оставшиеся теперь без охотничьих угодий, без рыбы, леса, без помощи государства, проживают отшельниками в одиноких «юртах» и, говоря чиновничьим языком - «компактных поселениях». Но древняя языческая вера продолжает жить не смотря ни на что.
…Окунемся на время опять в истоки язычества, в темные дебри веков. Древний народ разделялся на две группы, так называемые фратрии. Одну составляли угры-пришельцы «фратрия Мось», другую - аборигены-уральцы «фратрия Пор». По обычаю, сохранившемуся до наших дней, браки должны заключаться между людьми из разных фратрий. Происходило постоянное смешение людей, для предотвращения вымирания нации.
Каждую фратрию олицетворял свой идол-зверь. Предком Пор был медведь, а Мось - женщина Калтащ, проявляющаяся в образе гусыни, бабочки, зайчихи. До нас дошли сведения о почитании зверей предков, запрете охоты на них.
Восстановлением, изучением и почитанием родовых корней занимались шаманы, свято верившие в унаследование людьми знаний своих предков. Все собственные имена, которыми называли детей, согласовывались посредством шамана с духами. Так как каждое имя имеет под собой некую тотемическую силу - название древнего животного, растения или их атрибутов. Считалось, что с этим именем человеку передается качества этого тотемического персонажа. Взамен человек должен всячески охранять и беречь род своего животного или растения, сохранять его, поклоняться. Только во время специального ритуала допускалось поедание кусочков тотемического животного или растения для восстановления утраченных за долгое время сил. С ними человек получал силу и энергию этого вида животных. Ведь в основе знаний древних шаманов - нераздельная связь Человека и Природы. Все что делает человек - отражается на окружающей природе и наоборот. События, происходящие во Вселенной, накладываются на человека и оказывают влияние на его судьбу. Почтительное отношение к миру Природы позволило племенам уральских манси тысячелетиями жить без отрицательных последствий для себя и окружающей среды. Одной из главных задач главы рода и шамана во все времена являлось поддержание равновесия в природе и обществе.
Позже появились священные обряды, «медвежьи праздники», смысл которых состоял в прошении людей снять с них вину при удачной охоте на медведя. Ведь такая добыча обеспечивала питанием, одеждой, лекарствами на долгое время несколько семей. Так же проводились и другие очищающие обряды, на которые приглашались люди соседних селений. Жители собирались в доме охотника на праздничное пиршество. Медведю отводилась главная роль - голова и шкура укладывались в доме на почетном месте. Перед ним ставилось угощение, подарки - куски ткани, монетки. Праздник продолжался от 3 до 7 дней. Пели песни, рассказывали сказки и охотничьи истории, танцевали сцены из охоты.
Манси верили, что у человека несколько душ, у мужчин пять, у женщины - четыре. Верили, что в длинных волосах, что носили мужчины-богатыри и шаманы, заключается главная сила и живет душа. Человек, лишенный волос - терял мужскую и охотничью силу. После смерти они имеют разную судьбу. Одна из них навсегда остается на земле, становясь одним из духов предков. Родовой дух не теряет контакта со своими потомками и другими родственниками, становясь защитником и помощником. По прошествии времени, примерно от года до нескольких столетий, духи уже не находятся поблизости от пауля, но тем не менее, участвуют в оказании помощи живущим. Они находят себе естественные пристанища - скалу, дерево, родник и т. д. Буквально, еще несколько десятилетий назад, манси на Вижае сооружали для духов предка специальный амбарчик. Маленький, меньше метра, на высокой ножке, он служил пристанищем для него и, по мере надобности, призывался на помощь. Таким образом, дух предка навсегда оставался в нашем, «среднем» мире.
Вторая душа отвечает за способность поддерживать жизнь в теле, дышать и двигаться. Она воплощается в одном из потомков человека, после смерти которого возвращается в виде птицы на Дерево Мира. То есть, живет в «верхнем» мире.
Третья составляет личность человека и содержит коллективные знания предыдущих поколений. Находится в «нижнем» мире, между воскрешениями иногда возвращается в наш мир в виде призрака, наверное, чтобы повидаться с родными.
У каждой фратрии, на протяжении долгого времени, существовало свое центральное молебное место. Одним из которых является святилище на реке Ляпин. Там собирались люди с множества паулей по рекам Сосьва, Ляпин, Обь.
Одним из самых древних святилищ, дошедших до наших дней, является Писаный камень на Вишере. Оно функционировало долгое время - 5-6 тысяч лет, в эпохи неолита, энеолита, средневековья. На почти отвесных скалах охотники рисовали охрой изображения духов и богов. Рядом, на многочисленных, природных «полочках» складывали подношения - серебряные пластины, медные бляшки, кремневые орудия. Археологи предполагают, что в рисунках зашифрована часть древней карты Урала. Рядом, чуть ниже Камня Бычок, в пещере Темная, еще один интересный обьект -жертвенное место. В глинистом «полу» обнаружены кости, глиняный жертвенный кувшин с орнаментом, костяные предметы и даже бронзовый идол, изображающий фантастическое существо.
Кстати, ученые предполагают, что многие названия рек и гор (например Вишера, Лозьва) являются «до мансийскими», то есть, имеют гораздо более древние корни, чем принято считать.
Известно крупное культовое место на Чусовой, где рядом с могилами предков стояло множество (несколько десятков) идолов, усыпанных подарками. В центре - священная лиственница с вырезанным орнаментом. До разорения русскими в XVII веке несколько веков служило местом паломничества манси Предуралья.
Необходимо упомянуть и о княжествах, распространенных в ХII-ХVII веках. Княжество - объединение по 30-50 человек во главе с князем, имеющим привелигированое положение. У князя имелись рабы, много жен, красивое оружие, железные доспехи. Существовали свои районные диалекты по месту расселения, большинство из которых уже утрачено, к которым, например, относится - чердынский, чусовской, кунгурский и др. Сами же жители «маньси махум» - мансийского народа, назывались по-разному. Например, верхнесосьвинские называли себя - «али магт мансит». Княжества частенько воевали друг с другом за лучшие земли и охотничьи угодья.
Отличительные атрибуты князей - «Кумиры» - стояли посередине поселений-городков. В более позднее время их переместили вглубь тайги. Так, в городище Ляпин стоял двухметровый Нонт-Торум (Бог Войны), спрятанный позже на реку духов Пупыя. В состав большого Пелымского княжества входили несколько поменьше - Сосьвинское, Кондинское, Табаринское.
Сосьвинское княжество, в состав которого входили манси по рекам Сосьва, Лозьва, Вижай - в 1689 году, насчитывало 400 человек. В конце XVII века утратило «политическое» влияние, но сохранило статус религиозного центра горного Урала, объединив вогулов и остяков по нижнему течению Оби.
В XII веке новгородцы договорились с военным предводителем Пелымского княжества о взаимовыгодном обмене и защите от врагов.
В XV веке отмечается усиление влияния Русского государства в Западной Сибири. Издаются грамоты о защите вогульских поселений от набегов коми-зырян. Одновременно растут поборы со стороны Москвы. С родов и одиноких охотников берется ясак - пушнина, рыба. Его собирают старшины из местных или нарочные люди, русские волостные. У тех, кто не платит, отбирают оружие, оленей, дорогие предметы. Попытки мансийских князей вернуть былое влияние жестко пресекаются. Так в результате похода князя Курбского было завоевано около 40 городков-поселений, взято в плен 58 князей.
В XVII веке фиксировались стычки манси и ненцев из-за земли. Победители брали в плен женщин и детей, воинов-охотников в рабство, серебряные чаши святилищ уносили в свои капища.
Далее произошел раскол бывших княжеств на мелкие коллективы, семьи, рода, что обусловило отказ от княжеских богов в пользу более древних - хозяев лесов, вод, зверей-покровителей селений. Глава рода иногда одновременно являлся и шаманом, посредником между богами и миром людей. Шаманы передавали свои знания наследникам. Они умели понимать язык животных, тайные движения человеческих душ, разгадывать знаки будущего и открывать нуждающимся их жизненный путь. Имели способности врачевать.
За маленьким, прокопченным дымом оконцем огненными сполохами догорал закат, окрасивший одинокие перистые облака розовым золотистым цветом. Где-то на западном склоне Урала догорал ушедший день. Кроны мощных сосен замерли в густом чернеющем сумраке. Редкими пока еще звездами на покинутое и затерянное в горах стойбище опускалась ночь. Гулко заухал проснувшийся филин. Тихим, спокойным шелестом, внизу шуршал гальками ВижаЙ. Легкий ветерок проносился над осокой, шептался с листвой в прибрежных зарослях. Воздух благоухал ароматами душистых горных трав, сосновой хвои, пахучим болотным багульником и еще чем-то непередаваемым, но удивительно приятным.
На фоне всей этой великолепной природной гармонии мысли текли легко и свободно. В такие тихие летние вечера хочется посидеть на крылечке, послушать притихший лес, побыть один на один со своими думами. Весь существующий мир людей кажется бесконечно далеким, как солнечные отблески.
Вот и сбывалась давняя мечта - побывать в этих краях, познакомиться с уральскими аборигенами, живущими вдали от городской суеты, на самом краешке цивилизации. Во все времена веяния всех катаклизмов обходили эту глушь стороной. Чувствовалось, после таежных странствий по сказочным местам, насыщенным историческими драмами и событиями, мы и сами потихоньку превращались из убежденных атеистов в поклонников язычества. Поклонников всевозможных примет, каких-то необъяснимых знаков, может, особой интуиции. Казалось бы, ты - современный, цивилизованный человек, а задумываешься над этим и веришь. И хотя посмеиваешься над собой, все равно веришь.
Вроде отсутствуют аномалии, приборы молчат, а вот невольно обращаешься к духам лесов и гор. Просишь о хорошей погоде на завтра, удачу на охоте, легких дорог, новых интересных встреч. Мало ли какие опасности подстерегают на маршруте, это вам не по восемь человек ходить с песнями. А если всю жизнь один на один с тайгой… Просыпаются тогда позабытые первобытные звериные инстинкты. На уровне подсознания рождается вера в мистические образы, которые оберегут, оградят, помогут в трудную минуту. Вообще, я заметил, что даже немногодневное присутствие в тайге и горах очень изменяет мысли и чувства человека, заставляет их уходить вглубь душевных переживаний, делает четкими и ясными. А размышления у ночного костра, в горах, между россыпей курумника и таинственной мерцающей звездной пылью космоса. Душа вдруг обретает новое стремление стать частью всемирного разума, безграничной бездны.
Никуда не деться и от наблюдений нескольких поколений туристов и геологов, местных жителей и, частично, наших собственных, которые сообщают о некоторых загадочных событиях в районе. Порой не всегда их можно описать и оценить точными физическими величинами. Таинственные силы проявляются на хребтах Молебном , Муравьином, Тумкопае, Холат-Сяхль . Влияние на людей различное. Горы благоприятствуют тем, кто странствует с открытой душой, добрыми побуждениями.
Здесь открываются истины, которым не научат самые мудрые книги и учителя. Нужно только уметь замечать, воспринимать знаки и события, встречающиеся на вашем пути, откладывающиеся в вашем сознании и подсознании, закоулках памяти. События, изменяющие, в конце концов, всю вашу жизнь…. Об этом же довелось мне услышать от самих известных шаманов. Превратившись в наш бурный век в простых людей, они не растеряли знаний и навыков своих предков. Но последние из последних унесут их с собой в подземное царство Куль-Отыра, если сыновья не смогут или не захотят их перенять. Таков уж дошедший до нас из тьмы веков обычай.
Об этом размышлялосъ на мягких шкурах у раскаленной, гудящей печки. За окном - глубокая ночь, а меня терзает бесоница. Кажется, духи живших здесь людей незримо присутствуют рядом, средь черных, прокопченных стен. Хотят что-то сообщить, рассказать. Или домовой соскучился по общению в безмолвии жилища. В общем, окружающая атмосфера до отказа насыщена какой-то теплой и живой энергией.
Вспомнилась встреча с Прокопием, короткая и незабываемая она надолго останется в памяти. Люди, что жили здесь, наверняка обладали схожими чертами. При кочевой жизни оленеводов, каждодневных переходах, когда твой дом - это пара протяженных горных хребтов и таежные дебри между ними, множество речек, несколько сотен квадратных километров - рождается в человеке истинная воля. Она проявляется во всем - делах, поступках, отношении к человеку, природе, песнях, сказках, обычаях, наконец, философии….
Утром, перед самым выходом, неведомая сила, потянула меня заглянуть на чердак, единственное место, обойденное вниманием. Поднявшись по лестнице, на самом обычном чердаке, по-обыденному просто, висело целое произведение искусства - расшитая цветными узорами белоснежная меховая куртка-малица. Точно праздничный сверкающий бриллиант в сумрачной полутьме паутины. Рядом какие-то шкуры, скарб, инструмент. В левом углу привлек внимание колоритный деревянный, видавший виды сундучок-чемодан. Госпожа Великая Тайна звала и манила со страшной силой, заставила забыть про все на свете.
В смятении, дрожащими руками я откинул крышку. На две трети сундук заполняли вышедшие из обращения советские «серебряные» деньги. Такого количества звонких монет видеть еще не доводилось. Руки сами зачерпнули пригоршню, и монеты медленно потекли меж пальцев, точно золотой песок. Крупицы прошлого, деньги развалившейся страны. Ритуальные подношения мансийским духам - все кануло в небытие. Денежный поток быстренько иссяк, успев обнажить на дне еще что-то более интересное. Среди разнокалиберного металлического хаоса прятались весьма похожие по цвету звериные фигурки. Размером с ладонь, они точно копировали лося, оленя. Одна была изготовлена из меди, и очень давно, может несколько веков назад. Бока отполированы многочисленными руками, прочие труднодоступные места покрыты малахитовой зеленью. Исполнение несколько грубовато. Ясно и четко смотрели на мир глаза животного, грозно, будто из глубины веков. Необъяснимо откуда возник страх, хотелось без оглядки бежать прочь с этого места. Будто сотня глаз смотрит за тобой и сейчас накажет за вероломное проникновение в чужие тайны. Вспомнились и самострелы на подступах к тайным местам и ямы-ловушки с частоколом заостренных жердей на дне.
В пустом доме нудно гудели комары, пахло шкурами, высохшими травами, старым деревом. В стоящей на крылечке кадке с водой отражалось хмурое небо.
Перед тем, как двинуться в путь, заглянул в подвал. Удивила еще одна деталь - центральная матричная лага лежала на мощном кедровом пне. Дом представлял собой этакий гигантский амбар на «курьих ножках».
К выходу все готово, замок водружен на место, прощай, сказочный терем. Сегодня предстояло пройти сорок километров.
Лосиная голова еще долго не давала покоя, стояла перед глазами, холодя душу воспоминаниями, заставляя оглядываться в темных густых ельниках. Тропа петляла по таким же местам, глухим и нехоженым. Через несколько часов ходьбы возникло сомнение реальности произошедшего на чердаке. Но в рюкзаке, возвращая к реальности, покоились меховые тапочки - нярки, захваченные на память в стойбище. Дальнейший путь прошел без приключений.
Название этой «территории», конечно же, никуда не пропало, продолжая изредка мелькать на страницах газет и журналов, остались там все те же люди.
Темы, конечно, повернулись на сто восемьдесят градусов, превратившись из пафосно-воспевающих в обличающие и критикующие. Главной - тема о нелегком положении коренного мансийского населения. Ну и довольно традиционные, экзотичные, на которые всегда без оглядки бросаются корреспонденты - Язычество, дошедшее до наших дней, слухи о Золотой бабе.
Под некоторые благотворительные проекты выделялись немалые бюджетные деньги, гранды западных стран. Результат, впрочем, совершенно закономерный и характерный для страны в целом. Он вполне отражается в газетных заголовках - «Вымирающая нация», «Бедственное положение. ..», «Когда умирают олени», «На грани выживания».
Общая картина рисовалась безрадостная. С затуханием оленеводства, закрытием многочисленных исправительных учреждений, коренное население перешло на подножный корм - охоту и рыбалку. Вспомнили порядком утраченные навыки дедовского промысла. Молодежь постепенно переезжает в города, бросает лесную жизнь, дедовские угодья.
Гурьба друзей во главе, как всегда Миши Соболева, играли в войну возле их любимой Белой горы – предгорья Уральских гор.
Миша! Смотри какой-то странный человек стоит!- показывая рукой в сторону, прокричала Дарья.
Ребята остановились, стали смотреть куда показывала девочка.
Да, действительно,- сказал Илья, в недоумении опустил свой меч.
Миша последовал примеру, стал смотреть на странного человека.
На современный манер он был очень необычный, чем вызвал большой интерес у ребят.
Седые, белее снега волосы спадали по плечам, седые брови, синего, небесного цвета глаза, правильных форм лицо, длинная белая борода почти торкалась земли, белоснежная просторная рубаха, такого же цвета широкие штаны, белые сапоги. В правой руке, он держал длинный деревянный шест.
Сколько лет ему, сказать было трудно. – Вот морщины на лбу,- почему-то подумалось Дарье,- они совсем не портят красоты лица.
Дарье, было двенадцать лет…
Пауза затянулась…
Ребята начали было роптать, собираться уходить, уж больно неординарный случай.
Не бойтесь меня,- наконец сказал он.
Я Хозяин Уральских гор,- продолжал говорить чистым, добрым голосом,- меня зовут так много лет.
Ребята оживились.
Ты Миша, Дарья и вы Илья, Руслан, Дмитрий,- говорил он,- неразлучные друзья. Вы честны, дорожите дружбой, знаете ей цену, вы любите друг друга. Вы те - кому можно доверить тайну.
Ребята подошли к Дарье и Михаилу, стали рядом.
Хозяин Уральских гор внимательно смотрел на ребят.
Если вам страшно, больше не хотите меня слушать - я уйду,- он опёрся о шест, повернулся, и пошёл к пещере.
Остановитесь! Не уходите,- набравшись смелости, громко попросил человека Михаил.
Он остановился, повернулся к ребятам, улыбнулся широкой, открытой, доброй улыбкой.
А какая тайна?- с интересом спросила Дарья.
Наша планета существует миллиарды лет,- потеплел его голос,- в космическом плане современный человек появился не так давно. До него жили здесь самые разные существа, одни динозавры более ста миллионов лет, параллельно с ними жили цивилизации людей.
Цивилизации…. Каждая - отличалась одна от другой. Одни люди были высокие, по теперешним меркам, другие маленькие, третьи, в общем разные. И все погибали. Погибали в основном по одной причине – зло.
Зло пришло на землю, с приходом первой цивилизации.
Подкрадывается незаметно, проникая в сердца и души… Постепенно, не спеша, разъедая изнутри, превращаясь в силу, которую нельзя победить путями, которые мы знаем.
Люди - превращаются в машины, беспощадно уничтожающие себе подобных.
Так погибла Атланта, так погибла цивилизация Индонеи, так погибла цивилизация древнего Египта, и точно так погибла первая цивилизация маленьких людей – называемая Астрала.
Ребята начали посматривать друг на друга, стараясь понять к чему ведет разговор человек в белом.
Вы не понимаете меня,- продолжил свой рассказ Хозяин Уральских гор,- это правильно. Я пришел к вам с просьбой Светлых сил. Я их посланник.
Если вы готовы её выслушать, продолжу, если нет…
Затянулась пауза, ребята мялись, стеснялись.
Мы готовы,- ответила за всех Дарья.
Цивилизация людей в большой опасности,- начал он,- в опасности исчезновения. Силы зла воспряли, сдерживать их практически невозможно.
Они похитили «Покров добра», хранят в небольшой золотой шкатулке, в старинной крепости дремучего леса.
Лес древний, как и крепость, со всех сторон горы. Силы зла тщательно охраняют подступы к замку, даже мышь, не рискует проскользнуть мимо!
Слуги собраны в единую команду, руководит ими не кто иной, как сам - Черный Барб.
Ребята стояли молча, с недоумением поглядывали на человека, называющего себя Хозяином Уральских гор.
Мы просим вас, помочь спасти мир, спасти жизнь, спасти последнюю цивилизацию людей. Если она исчезнет, то человечество больше не появится на планете Земля.
Светлые силы обращаются именно к вам - к тебе Михаил, Дарья, к тебе Дмитрий, к тебе Илья и к тебе Руслан.
Но нас ждут дома родители,- сказала осторожная Дарья,- завтра в школу….
Когда вы переступите границу моих владений, время остановиться. Снова включиться в свой бесконечный бег, только по вашему возвращению.
Вы вернетесь в это мгновение, в это место – продолжать игру рыцарей защиты добра.
Среди ребят Михаил был самый старший, ему тринадцать, его слово имело вес.
Хозяин Уральских Гор, а как мы сможем похитить золотую шкатулку, если её так тщательно охраняют?
Если бы мы могли сами вернуть «Покров добра», мы бы не искали помощи – но это, должны сделать только люди.
– Взрослые нам не верят,- немного помолчав, добавил,- не хотят верить, и нас избегают. Они, слишком заняты своими проблемами, ничего вокруг не замечают, даже приближения конца их цивилизации.
Это трудный путь, но вы сможете его пройти.
На вашем пути, могут встретиться масса разных загадочных тварей и существ.
– Пираты всех мастей и национальностей, татарские полчища, рыцари крестовых походов, лесные разбойники, казаки, турецкие янычары, специальные подразделения времен второй мировой войны...
А если они убьют нас?
Светлые Силы - будут помогать вам!
Подумайте, не торопитесь с ответом – я подожду,- сказал он и исчез.
Ребята молчали. От услышанных страхов, шла голова не то, что кругом, а умчалась в космос!
Что тут думать,- сказал Руслан,- раз мы последняя надежда, надо помочь.
Я тоже так думаю,- поддержал Илья.
А ты, как думаешь?- спросил Михаил у Дмитрия.
Я, как все,- ответил тот.
Мне страшно,- наконец прозвучала правда.
Мне тоже страшно,- сказал Михаил,- но кто-то должен помочь Светлым Силам?
Тогда вперед!- как всегда с задором подхватил Руслан.
Все согласны?- спросил Соболев,- поднимаем руку.
Ребята подняли руки, весело рассмеялись, казалось страх ушёл, интерес превысил все опасности, которые поджидают их в далёкой дороге к заветной золотой шкатулке.
А как мы воевать - то будем против, например пиратов?- спросил практичный Илья,- у нас ни оружия, ни одежды.
Посмотрим,- ответил Михаил.
Хозяин Уральских Гор, стоял на том же месте и улыбался.
Илья,- весело сказал он,- ты не волнуйся, будет у тебя одежда и оружие.
Тогда мы согласны,- ответил Михаил, первым переступая границу.
Впереди шел Хозяин, за ним Михаил, Дарья, Руслан, Илья и Дмитрий.
Дойдя до Белой горы, увидели узкий вход в пещеру.
Никогда не видела здесь пещеры?!- сказала Дарья.
Пещера по мере продвижения, напоминала сказочные залы «Тысячи и одной ночи».
Сталактиты и сталагмиты сверкали яркими цветами радуги, потолок играл лазурным светло зелёным с голубым оттенком светом, лучи солнца проникая неизвестно откуда, изредка слепили глаза путников.
Повеяло прохладой. Широкая, подземная река, тихо несла свои прозрачные воды, в другие залы чудесной пещеры.
Ребята околдованные никогда ранее невиданной красотой, шли молча, разглядывая стены и потолок.
Красиво как,- подумал Михаил, рассматривая дно реки,- действительно, сказочная страна!
Свежий воздух пахнущий цветущими травами, смолой сосны, акации напомнил ребятам, что скоро покажется выход.
Скоро вышли на солнечный свет, оказались на берегу пристани широкой океанской лагуны.
У причала, стоял огромный средневековый боевой корабль, на носовой части которого ниже борта, красовалось имя "Победитель". – Пятьдесят пушек,- быстро посчитал Михаил,- значит с другой стороны тоже пятьдесят.
– Вот это мощь!- подумал он. Вокруг гиганта, были пришвартованы малые речные парусники.
Люди выгружали с них самые разные грузы, складывали на берегу, другие - грузили большой корабль.
Пристань окружали высокие, пологие горы, верхушки которых закрывали тучи.
На них рос лес, уходивший в небо.
Слева от ребят, была почти отвесная скала, с которой каскадами падала вода, издавая негромкий плеск.
Красиво,- громко сказала Дарья,- какие чудные водопады!
Сказочная красота,- поддержал Дмитрий.
Скажите,- обратился к Хозяину Уральских гор, Михаил,- это море?
Это лагуна Северного океана.
Корабль ждёт вас,- сказал он.
Круто,- сказал Руслан.
Круто,- подхватил Илья, или, как его называли ребята – Ильич.
Хозяин Уральских гор шёл впереди. Когда группа приближалась к кораблям, люди оставляли свои занятия, поворачиваясь кланялись.
На их приветствия, человек в белом вежливо отвечал поклоном.
Мощные фок и грот мачты корабля держали огромные паруса, матросы раскрепляли их, готовясь к отплытию.
Три бизань мачты, паруса которых уже наполнились ветром.
Высоко вверху, на главных мачтах и носовой рее, развевались ветром белые флаги с голубыми чайками.
Михаил, с уважением посмотрел на сопровождающего.
По трапу главного корабля сходили три офицера, первый высокого роста, широко и ласково улыбался.
Его уверенный взгляд, походка, доброта его улыбки, внушали доверие, уверенность и спокойствие.
Он подошёл к Хозяину Уральских гор, пожал руку, обнялись.
Познакомься, это Дарья - душа команды.
Дарья покраснела.
Офицер улыбнулся, отдал честь кивком головы.
Капитан команды - Михаил Соболев.
Он пожал руку Михаила, также кивков отдал честь.
Дмитрий - компьютерный гений.
Илья - творческая душа команды.
Руслан - стратег и тактик.
Капитан корабля адмирал Генрих Стивенсон, капитан первого ранга Алексей Михайлов, капитан первого ранга Франциско Орсак.
Капитаны отвезут вас на землю, где хранится «Золотая шкатулка».
Каждый месяц, к концу второй недели, корабль будет приплывать к месту высадки, чтобы забрать вас.
Запомните! Каждую субботу, второй недели месяца, корабль будет приплывать к этой земле, будет ждать до двенадцати ночи воскресенья, независимо - будете ли вы на берегу или нет.
Адмирал Стивенсон объяснит вам, как найти дорогу к замку. Опытные инструкторы научат вас, как обходиться с оружием, которое дадут вам. Как действовать в сложных ситуациях, разбираться в картах, ориентироваться. Как добывать пищу на этой земле, как проходить трудные места, как уходить от преследований и ещё самым разным навыкам и наукам.
Далеко не всегда побеждает сила, есть ещё хитрость, смекалка, дерзость, изобретательность и упорство.
Хозяин Уральских гор подошёл к Стивенсону и его старшим офицерам, пожал каждому руку, поклонился ребятам.
Я буду всегда рядом с вами,- с этими словами, развернулся и пошёл к пещере Белой горы.
Когда заходил в пещеру, оглянулся, поднял правую руку махнул всем, кто смотрел на этого удивительного человека.
Ребята,- весело сказал адмирал,- прошу на мой корабль! Он прошёл много морей и океанов, обогнул много раз Землю.
Он добрый, послушный, любит своих пассажиров, матросов, и всех живых существ путешествующих на нём.
Прошу,- адмирал, пропуская ребят вперед, пошёл следом.
Закончив погрузку корабля, люди, убирали остатки какого - то мусора, приводили в порядок погрузочные средства, складывали тележки, блоки, другие приспособления.
Бригантины подымали паруса, таяли за скалой лагуны Белой пещеры.
Не смотря, что адмирал Стивенсон был шведом, на русском, разговаривал совершенно без акцента.
Сейчас вас разместят, выдадут одежду.
А какого цвета, будет одежда?- спросила Дарья, хмурясь смотрела на капитана "Победителя".
Защитного,- засмеялся адмирал.
Как у военных?
Да,- показывая рукой, куда идти ребятам, ответил он.
Дорогая Дарья, когда вы вернётесь, мы тебя оденем в прекрасное белоснежное платье, ты будешь самой красивой девушкой во всей Вселенной!
Капитаны улыбнулись.
Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)
Александр Семеникин
Уральских гор хозяин
ПРОЛОГ
Из недописанного дневника, страница первая:
Момент когда все началось, я помню достаточно отчетливо – ожидание автобуса на поселковой остановке, смартфон с открытой книгой, приглушенный разговор покупателя и очередного толи продавца, то ли владельца приостановочного ларька. В какой-то момент времени боковым зрением замечаю некий диссонанс окружающего мира – слишком большую скорость приближающегося большегрузного авто и его опасную траекторию. И в ту же секунду на меня накатывает яркое и необычайно острое ощущение дежавю.
Я как словно наяву пережил, как грузовик сперва впечатал мою тушку в остановочный столб и протащил по стене ларька, круша стекло, пластик и в первую очередь – меня самого, а затем остановился воткнувшись в растущий рядом с остановкой вяз. Ужас и невыносимая боль от разбиваемого в хлам тела затопили сознание, а потом оно банальнейшим образом оторвалось и словно в низкопробном фильме зависло над происходящим. Мыслей не было, я отстраненно, словно происходящее меня и не касалось вовсе, наблюдал как из парящего радиатором, бортового зила выскакивает водила – молодой парнишка, а из полуразрушенного ларька двое мужиков постарше и все они начинает что то там кричать. Как собирается толпа беспрерывно щелкающих гаджетами людей. Как возятся с моей затихающей тушкой, пытаясь то ли помочь, то ли понять живое перед ними лежит тело или уже труп...
А потом меня перекинуло. Не знаю как описать это место, по ощущениям это была какая то тьма, где не было даже пространства, в время остановилось. И в этой тьме присутствовало НЕЧТО. Некая сущность, перед которой я почувствовал себя букашкой на столе энтомолога. Что это было – Бог, коллективный разум, инопланетное существо?! Я не знаю и скорее всего не узнаю никогда. Могу сказать, что только что ЭТО была личность, живой разум.
Помню что был диалог. Слова, рождаясь в глубине сознания, непонятным образам как бы материализовались, а потом так же исчезали. Из той беседы четко запомнились три вещи:
Первая: у меня есть выбор – вернуться туда откуда меня сдернули – в испускающие последние стоны бренные останки. Или пожить еще некоторое время – отправиться в путешествие. Далекое, далекое путешествие длинною в жизнь. Куда то в семнадцатый век и с какой то "миссией". Зачем, почему... что за "миссия"... почему я, буду ли я один или с кем то... почему я то в конце концов, а не какой ни будь спецназовец или крутой технарь, двигатель прогресса?!! Этих подробностей моя память не сохранила.
Выбор, ясное дело был очевиден.
Вторая: у меня будет год чтобы завершить свои дела и хоть как то подготовиться.
Третья: ничего материального взять не получиться. Только то что за сорок с лишним лет накопилось в моей бедной головушке... ну и то что я успею за год туда запихнуть.
Вот собственно и все.
Вспышка, или что то вроде этого и я опять на остановке, за несколько мгновений до начала событий. Упругая воздушная, непонятно откуда взявшаяся стена отбрасывает меня вглубь остановки и в тот же момент знакомый грузовик таранит место где я только что стоял, а затем вписывается в ларек и тормозит врезавшись в дерево. Треск стекла и пластика, крики людей – вся картина смазывается, а на сознание опускается благодатная отрешенность.
Остатков самообладания мне хватило на то чтобы развернуться, дойти обратно до дачи, отзвониться по дороге начальству, проблеяв что мол заболел что то, температура и все такое прочее и пару дней меня на работе не будет (благо начальник – мужик нормальный и понимающий и потому отношения в коллективе ровные и без лишних напрягов) и выпить стакан народного противошокового средства.
После чего я упал на диван и вырубился напрочь.
Из недописанного дневника, страница вторая:
Проснулся с тяжелой головой и ломотой во всем теле. Кое как поднялся "на оправку", сполоснул лицо выпил пару стаканов холодной воды. Стало чуть полегче.
Глянул на часы.
– Ого, почти сутки валялся. Память услужливо нарисовала яркую картинку вчерашних событий. Знатно передернуло.
Сижу, пытаюсь осмыслить произошедшее, получается плохо. Со мной приключилось нечто, что именно я решил после довольно долгих умственных упражнений.
Итак меня либо чем то хорошо торкнуло – может галлюцинации, может шок от пережитого. Если это так то это ненадолго и меня рано или поздно (лучше конечно рано) отпустит.
Второй вариант похуже: все по серьезному – я капитально слетел с катушек и меня ждет уютная палата, добрые медбратья со шприцами, рубашка с длинными рукавами и прочие радости дурки. Неприятно, но не смертельно. И тоже рано или поздно закончится.
Ну и третий вариант: все что произошло – произошло в реальности и я попал по настоящему. Впереди год жизни, а затем непонятное продолжение, где я должен куда то отправиться и что то там сделать.
Чтож буду надеяться на первое, но морально готовиться ко второму и (что очень нежелательно) – к третьему варианту.
Спустя сутки (чувствовал себя не таким уж и разбитым – поел, размялся на грядках ну и прочее дачное) позвонил соседу, попросил отвезти в город. По дороге выслушивал рассказ из третьих уст о вчерашних событиях, о том как на зиле с автобазы отказали тормоза и тот снес остановку, как парнишку (неделя за рулем) в полицию забрали, и все сопутствующее. Показал на планшете фотки с места событий.
Рассказал ему под восторженные ахи и охи свою версию событий. С некоторыми купюрами разумеется – все же в дурку неохота никак.
На следующий день на работе честно признался что наврал (накатило что то), сказал что на самом деле чуть не отправился на тот свет из-за аварии и два дня отходил от шока используя народные антидепрессанты. Показал фотки, что переслал сосед, да и в ютубе к тому времени кое что появилось. Был отмечен начальственной похвалой за правдивость отправлен на рабочее место исполнять должностные обязанности.
Из недописанного дневника, страница третья:
Наверно надо о себе рассказать немного (хотя это наверное надо было с самого начала сделать). Фамилию и имя называть не буду – мало ли что, у меня тут остался кое кто все таки). Город по этой же причине тоже не назову.
Биография моя самая что ни наесть обычная – родился, учился, отслужил как все. Работал как все. Женился, не сложилось, развелся, детей не было... повезло правда что бывшая не оказалось стервой и разошлись мы вполне мирно, без зацепок и дележки – у кого что было до брака, тот то и получил. Да и не было что делить то особо, мы тогда и не владели ничем фактически, жили то с моими родителями, то с ее... ну да ладно об этом.
Сейчас мне слегка за сорок, из близких родственников только сестра с племянницами в другом городе. Работаю за разумные деньги системным администратором в небольшой компании. Вот пожалуй и все.
Итог скудный, но уж что есть то есть.
Спустя несколько дней во мне окрепла уверенность что все пойдет по третьему варианту – уж очень яркими и четкими были впечатления и выработался какой то фатализм и словно бы отстраненное отношение. Поразмыслив, я решил готовиться именно такому развитию событий. Тем более особо в этом мире меня особо ничего и не держало – как говорится «ни котенка, не ребенка».
Ну а раз решил, то и время терять не стал – есть у меня такая черта в характере.
Перво-наперво, уволился с работы, это было пожалуй самым неприятным моментом. Расставаться с хорошим коллективом, который у нас складывался не один год было... тяжеловато.
Потом пообщался с сестрой. Она, работая на немаленькой должности в какой то крутой торгово-производственной компании, уже давно предлагала мне бросить "заниматься ерундой" и идти в бизнес. Причем идти не простым наемным работягой, а типа "партнером" – средства для этого у меня были.
Кстати о средствах – от родителей мне осталась отличная квартира в центре и обустроенная дача в хорошем поселке недалеко от города. Город у нас кстати не маленький, не Москва конечно, но народу побольше миллиона будет, считай мегаполис. С сестрой (тоже кстати разведенка), обитавшей в столице, мы жили ровно, без зацепов. Вопросами раздела имущества она меня не доставала, зато доставала другими вопросами – время от времени она наседала на меня с предложениями сменить трешку на двушку, и с появившимся капиталом вступить в "дело". Не то чтобы "дело", которое она предлагала было провальным, скорее наоборот – как никак в вопросе она разбиралась от и до (а иначе как бы она неплохую, по нынешним временам карьеру?), но мне было то неохота менять устоявший уклад, то откровенно лень.
Так вот сообщив сестре что я в принципе "готов" и даже уже уволился, попросил найти мне нормального риэлтора, который не кинет и хорошую страховую контору.
На удивленный вопрос – зачем, честно ответил, что чуть не попал в дтп и что это чуть – считанные сантиметры, и живописно описал что бы со мной было, стой я но пол шага ближе. Выслушал охи и ахи, сказал что не то чтобы боюсь, но все же хочу застраховать жизнь и здоровье случись что и все такое прочее. На самом деле, я предполагал что в путешествие я отправлюсь тем же способом что попал "на собеседование" к той неведомой сущности – то есть что то со смертельным исходом (не знаю почему была у меня такая уверенность). И мне хотелось оставить что то после себя своим близким.
Пообещала помочь.
Из недописанного дневника, страница четвертая:
Пока все идет "на ура". Квартиру я выгодно обменял, в обмен на трехкомнатную в центре получил однокомнатную в спальном районе – в отличном надо сказать состоянии и очень-очень хорошую доплату (больше чем ожидал – словно помогал кто-то, шучу!!!). Заодно продал дачу. Жалко было до слез – сколько трудов ее стоило обустроить родителям, сколько лет они, а потом и я ею занимались?! Словно кусок от сердца оторвал. Глядя на цифирки в банковской выписке слегка припух от количества знаков.
Полученную сумму разделил на три части:
– первая часть (самая маленькая) должна обеспечивать меня всем необходимым в течении года (еда, одежда, коммуналка, транспрорт и пр.)
– из второй части я намеревался финансировать подготовку к "путешествию"
– третья часть (самая большая) предполагалась якобы для "вложения в бизнес", а на самом деле предназначалась сестре после моего убытия в пункт назначения.
Она кстати, когда прознала про мои шебуршания с недвижимостью (ну еще бы не узнать, риэлтор который все это проворачивал был от нее), интересовалась все ли в порядке у меня с головой, и точно ли я не пострадал в аварии. На что я ответил что раз уж я пребываю в статусе безработного и ничем не занятого человека, то могу приехать для освидетельствования. Намекнул что могу перевести ей "капитал" прямо сейчас, так сказать для ненавязчивого контроля. Был обозван всякими ласковыми, но слегка обидными прозвищами за сомнения в родной сестрице, но приглашение погостить получил весьма настойчивое.
Пообещал приехать, заодно сказал, что "вот прям сейчас" становиться акулой капитализма не готов, хочу мол слегка передохнуть и что немаловажно попробовать себя в творчестве. Да! Да! В именно в творчестве. В каком? – хочу мол попробовать себя в прозе, займет эта попытка меньше года, а потом, в случае неудачи, я весь ее с потрохами.
Что самое интересное не наврал ведь... почти. Отдыхать я действительно поехал. Не в знойные страны, и даже не в пошлую Турцию, а недалеко – в санаторий местного значения на берегу большой реки. С красивыми видами, ароматным лесным воздухом, четырехразовым питанием, баней и массажем (в том числе его разновидностями, не декларируемыми в публичном прейскуранте – мне же как никак работа предстоит).
Неделя ушла на отдых, обдумывание и составление плана действий.
Доопдумывался я вот до чего: о предстоящем мне "деянии" – сколько мне будет отпущено времени, один я буду или нет, что предстоит сделать (ну там мировую масонскую ложу вырезать на благо мира или двинуть прогресс семимильными шагами), будет ли в процессе оказана помощь или нет – я не знаю (а может просто не помню) практически ничего. Поэтому готовиться буду к единоличному автономному плаванию.
В соответствии с этим решением и стоит строить планы на год.
Сделать предстоит немало – собрать, обработать и умять в голове немало информации, освоить кое какие ремесленные навыки, помоделировать того сего. А липовая идея с написанием книги послужит, по идее, неплохой маскировкой.
Итак семнадцатый век.
Для России это время когда царь Петр, за свои деяния прозванный Великим, вытаскивая страну из восточной дремы и ломая хребтом об колено, задавал ей вектор и импульс последующего развития. С неуемной энергией рубил плотницким топором (коим владел виртуозно) окно в Европу, не обращая внимания на отлетающую кровавую стружку (окно то он прорубил, а вот ставни, ограждающие страну от западных (отнюдь не добрых) сквозняков, повесить то ли не захотел, то ли просто не успел).
Время, когда сквозь чреду войн и дворцовых переворотов, через закабаление большей части населения, расправившая плечи Россия прирастала землями и народами.
Время, когда на глобусе почти не осталось белых пятен, а основные (играющие основную роль в двадцать первом веке) государства или уже образовались, или имели четкие тенденции к образованию.
И в этот омут событий и свершений мне предстоит нырнуть с головой.
Что изучать, чему учиться, какие знания умения и навыки будут полезны в это время?!! И самое главное – что я смогу освоить за неполный год?!!
Для начала стоило отсечь все лишнее. Например я нисколько не военный и уж тем более не спецназовец и никогда им не стану – не тот характер. Значит армии мне не водить и лезть в полководцы нечего. В России (была у меня уверенность что "быть" мне придется непременно в России, не знаю почему) и без меня достаточно будет кому приносить стране славу русского оружия – легендарные Суворов и Ушаков, Румянцев и Кутузов.
Двигать вперед науку?! Ммм... можно конечно, но вот заниматься кабинетной работой "затмевая величем разума" Ломоносова, Лебница и иных великих...? Чего то не лежит душа к такому, да и тех же школьных "научных" дисциплинах я не особо в свое время преуспел, перебиваясь с четверок на тройки.
Ну да ладно. Предположим, что буду чем то гуманоидным, в ином случае можно и не готовиться, а тупо доживать оставшийся срок наслаждаясь всячески...
Продолжу, пожалуй. Что у нас там в семнадцатом веке, в целом по стране? – начало горнозаводского дела, освоение Урала и Сибири. На носу эпоха пара. В Англии паровые машины Ньюкомена уже качают воду из шахт, а в России первая, "действующая огнем" машина, трудами "механикуса" Ивана Ползунова, появляется ажно в 1763-м году. Потом Ползунов конструирует серьезный, на 32 лошадиных силы, паровой привод для дутья плавильных печей, но чахотка забирает его в иной мир за неделю до пробного запуска его детища. Машина, отработав три месяца, ломается и... ее меняют на обычный привод от водяной мельницы. Изобретение, которое может двинуть вперед отечественную промышленность, оказывается никому не нужным и отправляется на склад. То же происходит и с первым поездом Черепановых. То же – с творениями великого русского изобретателя Кулибина – судном с водометным движителем, арочным мостом (по которому Эйлер проверял свои расчеты). Все это оказалось не нужным и не нашло своего применения в жизни страны.
Еще хуже были шли дела у крестьян, и в следствие этого – в делах аграрных. Русский крепостной мужик большую часть своего времени отрабатывал барщину, а оставшееся время пытался выжить, возделывая свой небольшой надел примитивной сохой, которую тащила полудохлая от постоянного голода лошадка.
Ну да хватит о грустном.
Как мне уже видилось – военным и ученым мне не стать, в политику лезть опасно для жизни, купцом тоже не хочу. Остается аграрное дело и ремесло.
Тема сельского хозяйства мне в общем то близка, как никак с самого сопливого детство при земле. Дача, которою занимался еще с родителями, в колхозе пришлось немного поработать, пасеку дед держал и меня ко чему научил. Добавить чутка теории и на селе я по идее не пропаду.
Что касается ремесла... тут не так радужно, но более перспективно. Руки у меня, к счастью, не из одного места растут. Да и вообще если мужик в солидном возрасте не умеет починить простейшие вещи (в своей среде обитания), шкаф там поправить или ходовку на машине перебрать, то значит это не мужик, а пшик.
Я не фанат металла и механизмов, как некоторые знакомые, но кое чему к сорока годам научился. Буду развивать эту область знаний и умений.
Итак, цели ясны, задачи определены, ресурсы имеются. За работу, Товарищ!*
Из недописанного дневника, страница пятая:
Прошел месяц.
Как то пафосно получилось, ну да ладно, продолжу пожалуй.
За это время в моей однушке появились – два современных компьютера хорошей производительности и объема памяти, принтеры – лазерный и цветной струйный по отдельности, а так же принтер для 3D печати, стеллаж с книгами и распечатками, и стеллаж для готовых моделей. Из квартиры ушла вся посуда, кухонная техника и почти вся лишняя мебель. Мдяя... ошибся я с жильем – надо было ограничиться продажей дача, а жить в прежней трешке, ограничившись завещанием. Чтож, из песни слов не выкинешь, буду доживать как есть.
Записался на полдня помощником слесаря (пришлось приплатить, мужики в цехе удивились), осваиваю токарный станок, присматриваюсь к зуборезному и фрезерному станкам. Кое какие заказы в цех подкидываю сам.
Накупил пластилина, на 3D принтере напечатал малюхоньких кирпичиков, моделирую печь-вагранку, готовлюсь моделировать Томасовский конвертор... мартеновскую печь боюсь не потяну, так умну в голове общие приципы и размеры на всякий случай.
Отработал кое какие травяные рецепты в основном на водочной основе – жить хочется долго и с минимумом болячек. С травами я и раньше был "на ты", а сейчас интересуюсь уже предметно.
Пытаюсь варить бумагу в купленом за немалые деньги, домашнем автоклаве – пока не получается, то ли сырье не то, то ли давления не хватает...
Застраховал жизнь и здоровье на два года. Страховка получилось дорогущей, но... если что сестре перепадет не мало.
Прошло три месяца
Токарь из меня как из коровы балерина, фрезеровщик – как балерина из коровы-инвалида. Мужики меня терпят только потому что часто проставляюсь, ну и материалы порчу в основном свои.
Ковыряю теорию паровых двигателей – котлы огнетрубные и водотрубные, коловратники и двигатели Стирлинга... голова скоро лопнет. Пытаюсь мерить знания практикой. Получается плохо, особенно касаемо построения моделей по собственным расчетам и собираемых из деталей, распечатанных на принтере. Болит обваренная паром рука.
Наверное, буду заказывать расчеты на стороне.
Прошло еще три месяца
Большая часть отпущенного "на земные дела" срока кончается. Не успеваю катастрофически. В цех больше не хожу – общие принципы работы некоторых станков уяснил, а мастером мне за оставшийся срок не стать. Подкидываю мужикам время от времени заказики.
Купил секстан, пробую себя в качестве навигатора (как никак многие "нужные" места запоминаю в виде координат). Хожу по музеям, чаще всего в геологический, заказал несколько минералов по интернету (успеют дойти интересно или нет?).
Волевым усилием прекратил сбор и обработку информации по сельскому хозяйству – ибо время поджимает. Мастерю всякое интересное из "ютуба".
Деньги, выделенные на подготовку, кончаются.
До времени "Ч" остается месяц.
Съездил к родным... лучше бы не ездил. На душе тяжело и муторно.
Подготовку прекратил – всего не освоишь, оставшееся время буду перебирать в голове то что напихал в нее на протяжении одиннадцати месяцев.
А для стимуляции умственной деятельности буду хорошо и вкусно питаться, гулять, ходить на "массаж" и все такое прочее.
Из недописанного дневника, страница шестая:
Ну вот и собственно и все. С памятного момента прошел триста шестьдесят четыре дня.
Завтра все решится, прав я был, потратив все это время без пользы для ЭТОЙ жизни, или все это время я шел на поводу собственных фантазий.
Что то меня колотит не по детски.
Из недописанного дневника, страница седьмая:
Сегодня время "Ч".
Вчерашний мандраж прошел, на душе спокойно.
Все прибрал. Принял ванну, выпил чашечку кофе, одел все чистое. Пора наверное и на выход...
Часть первая. Ворон.
Также и времени нет самого по себе, но предметы
Сами ведут к ощущенью того, что в веках совершилось,
Что происходит теперь и что воспоследует позже.
И неизбежно признать, что никем ощущаться не может
Время само по себе, вне движения тел и покоя .
На берегу реки, что связывает седой Урал с европейской частью России стоял струг. Время было ночное, да и разразившаяся гроза плаванию не способствовала. Но главной причиной остановки были события, происходившие на борту: на корме, в небольшой каютке, рожала женщина.
Роды были тяжелые и долгие, повитуха, взятая сопровождать роженицу, уже опасалась за исход и прислушивалась к разговорам за дверью каюты – хозяин струга был нравом крут и на расправу скор. Но в какой то момент времени, родовые муки прекратились и мир огласил плач новорожденного человека.
– Топор давайте, пуповину резать!* И воду, воду несите! – выскочившая бабка, чьи усилия не прошли даром, обратилась к стоявшим около мачты людям, и получив требуемое, метнулась обратно в каюту, бросив напоследок – хозяин, сын у тебя, знатно кричит, богатырь!
И никто из присутствующих не мог предположить, что перед самым рождением, вместе с очередным выхлестом молнии, из далекого будущего принесет сознание человека. Колесо истории, переехав случайно оказавшуюся на дороге пылинку, казалось даже и на йоту не отклонилось от намеченного пути...
Последнее что помню – накатывающийся сзади визг тормозов и истеричный автомобильный гудок.
Боль, длившаяся казалось целую вечность, сменилось благодатной тьмой окутавшей сознания мягкой и глухой пеленой небытия.
Темнота. Какой то вихрь или водоворот – не знаю.
Вернулась боль, но она была не такая как предыдущая. Она была по ощущениям чем то смутно знакомым, давно забытым. Спустя какое то время через нее прорезались звуки детского плача. Пришло понимание что я присутствую при чьих то родах, причем не просто присутствую, а фактически участвую, чувствую все то что чувствует только что родившийся младенец.
А затем сознание закрутило и отбросило в сторону.
Очнулся от того что было очень холодно и мокро. И темно. Попытался встряхнуться, но тело ощущалось как то непривычно. Очень, очень непривычно.
Покричать что ли попробовать?
– Каррр.. Звук, который вырвался из моей глотки меня не то что поразил – шокировал. Это что, млять за такое?! Глюки у меня или что?! Ну ка еще раз..
– Кхаррр... От такой подляны я впал в прострацию, не осталось ни чувств, ни мыслей. А потом сознание, не перенеся шоковой нагрузки, выключалось.
В следующий раз очнулся я от ощущения некоего полета.
Хотя полет оказался никаким ни "некоим", а самым что ни на есть реальным. Птица, в которую меня забросило, летела куда то по своим делам. Птичья личность, в момент моего пробуждения, была отодвинута куда то далеко на задний плаг, и я оказался наедине с собой где то под облаками (ну так мне в тот момент показалось). Я и в той то жизни с высотой не дружил, а в новой, после всего перенесенного – тем более. Естественно, первое что сделал – запаниковал и никем не управляемый организм полетел, кувыркаясь, вниз.
Страх парализовал все тело, вплоть до блокирования физиологических инстинктов, я наверное, в тот момент даже обделаться не мог. Это нас и спасло – бывший хозяин тела, видать на чистом инстинкте выживания, вырвался на свободу, кое как выровнял полет и мы шлепнулись на землю (чувствительно, но не смертельно).
Человек – тварь живучая и адаптивная. После того как отошел от шока мы с птицем стали бодаться у него в голове. Оба были напуганы, он – внезапным вторжением в его птичью жизнь чего то ужасного и неведомого, я – всем пережитым, оба мы были голодны и хотели пить. Поэтому, спустя некоторое время, мы договорились (если это понятие применимо к птице), притерлись и пернатая тушка, в которой теперь обитало две личности, поковыляла к воде.
Летим на рекой. Точнее летит ворон... или ворона (мои орнитологические познания так далеко не заходили, главное что самец), в общем птица крупная птица темного окраса. Я лечу на правах пассажира, что дает мне возможность поразмышлять.
После того как мы с родным владельцем птичьего организма слегка притерлись, попили, поели, полетали в тестовом режиме, я направил птица к стругу, и мы затихарились на крыше каюты – надо было добывать информацию где и когда я нахожусь, и кто эти люди к которым меня забросило.
Слушая разговор, я понял что в жизни, кроме невыносимой боли, ужаса и прочих неприятных вещей что мне пришлось пережить существуют и светлые моменты.
Из подслушанных разговоров выяснилось, что главным на струге был немолодой, высокий и широкоплечий мужик. Все окружающие обращались к нему либо статусу – хозяин, либо по имени отчеству – Акинфий Никитич.
Акинфий Никитич отдавал распоряжения, главным из которых было установить на берегу реки памятный крест в честь благополучного разрешения от бремени супруги Евфимии и
рождения сына, коего нарекли в честь деда – Никитой.
Промелькнувшее в разговоре название реки – Чусовая, имя и отчество хозяина струга, упоминание креста (который и в той истории стоит и поныне) – все это сложилось в картину, которую можно назвать одним словом – Демидовы.
Именно с них началось в России горнозаводское дело и одна из самых известных династий русских промышленников, основавших в России многочисленные заводы и промыслы.
А началось все в далеком 1695-м году, когда тульский кузнец Никита, звавшийся в то время Антуфьевым, оказал услугу проезжавшему через Тулу "птенцу гнезда Петрова" – Петру Павловичу Шафирову. У Шафирова сломался дорожный пистолет, знаменитого немецкого мастера Кухенрейтера, и московскому чиновнику посоветовали отдать оружие в починку кухнецам-оружейникам, среди которых самым умелым считался Никита. Спустя некоторое время, Шафиров вновь проезжал через Тулу и позвал кузнеца, для того чтобы забрать дорогой пистоль. Принесенное Никитой оружие было в полной исправности и царев порученец не мог нарадоваться, но когда он собрался достать кошель и расплатится с мастером, тот неожиданно остановил высокого гостя и сказал:
– Так что, ваша милость этот пистоль, не твой, а моей собственной работы – и достав второй, точно такой же пистолет из под полы, продолжил – у того что вы мне изволили испортилась затравка и я ее исправить не мог. Не угодно или Вашему Превосходительству взять двух пистолетов вместо одного, потому что вина моя, так я и поплатиться должен!*
Так шутить с вельможей было небезопасно, но Никита рискнул и Шафиров по достоинству оценил его шутку. Осмотрев пистолеты, он убедился, что они ничем не отличаются друг от друга. В восторге от работы кузнеца были все присутствующие.
Спустя некоторое время была встреча с царем (коему Шафиров рассказал о тульском мастере), который не побрезговал зайти к кузнецу в гости и поработать в его кузнице, алебарды изготовленные по царскому заказу и первые фузеи, которые кузнец повез в Москву. Именно там, когда оказалось что привезенные ружья лучше чем хорошо выделанные иностранные, но при этом обойдутся казне гораздо дешевле, царь, расцеловав Никиту в лоб, сказал:
– Постарайся, Демидыч, распространиться свое дело, а я тебя не оставлю.
С этого и началось возвышение тульских кузнецов: сперва был поставлен завод на реке Тулице, на котором Антуфьевы производили оружие и боеприпасы, а затем в 1702-м году, царь Петр жалует мастерам (коих уже называет Демидовыми) Невьянский и Верхотурский казенные заводы на Урале (бывшие в ту пору, из-за плохого управления, в совершенном разорении). Так было положено основание огромной торгово-промышленной "империи", просуществовавшей без малого три сотни лет.
Демидовы основали десятки рудников, заводов и фабрик, владели землями по всей России, а также десятками тысяч работных людей. Они строили мосты и дороги, судоходные каналы и пристани. Поставляли в казну оружие и боеприпасы, торговали железом как в России, так и за ее пределами. Об их успехах, кои достигались зачастую путем преступлений и злодеяний, ходят легенды. Династия Демидовых дала миру известных немало выдающихся личностей. Среди них были промышленники и государственные деятели, меценаты и ученые, моты и чудаки, а среди многочисленных потомков были и такие что породнились с королевскими домами Европы.
В общем есть о чем подумать. Судьба (о! придумал как называть сущность, которая отправила меня в это "приключение") связала меня с третьим сыном Акинфия – самым достойным представителем третьего поколения Демидовых, родоначальникам ни в чем не уступавшем. В "той истории", он унаследовал третью часть основанного отцом и дедом богатства. При этом, к концу жизни выпуск железа на его заводах превышал по объему все демидовские заводы до раздела между сыновьями. Жестокостью нрава он превосходил и отца и деда – работных и крестьян он давил со страшной силой. Крестьяне, которых он покупал целыми селами, предпочитали смерть и шли на бунт лишь бы не попасть в демидовскую кабалу. А в своих уральских владениях он вел себя как типичный барин-самодур того (а если подумать то и нашего) времени – кутил, жестоко наказывал за малейшие провинности, обманом закабаливал людей. При этом слыл человеком просвещенным, переписывался с Вольтером, интересовался археологией, а также покровительствовал искусству и наукам.
А сейчас будущий магнат лежит в люльке, пускает пузыри и непрерывно присутствует у меня в голове в виде главного вопроса русского человека – что делать?!
Кое какая коммуникация между нами имеется – Никита "радует" меня своими
младенческими ощущениями, которые я перестаю чувствовать, лишь отлетев от него на изрядное расстояние. Если этот процесс обоюдный, то общаться мы сможем.
Вот только прожить всю оставшуюся жизнь в этой пернатой тушке мне очень, очень неохота.
* Для того чтобы понять юмор кузнеца, надо знать, что затравкой в кремниевых пистолетах называлась не деталь, а расходный материал, с помощью которого в каморе поджигался порох. С таким же успехом кузнец мог сказать: «В пистолете при починке промок порох, а я порох ремонтировать или производить не умею».
ПРОЛОГ
Из недописанного дневника, страница первая:
Момент когда все началось, я помню достаточно отчетливо - ожидание автобуса на поселковой остановке, смартфон с открытой книгой, приглушенный разговор покупателя и очередного толи продавца, то ли владельца приостановочного ларька. В какой-то момент времени боковым зрением замечаю некий диссонанс окружающего мира - слишком большую скорость приближающегося большегрузного авто и его опасную траекторию. И в ту же секунду на меня накатывает яркое и необычайно острое ощущение дежавю.
Я как словно наяву пережил, как грузовик сперва впечатал мою тушку в остановочный столб и протащил по стене ларька, круша стекло, пластик и в первую очередь - меня самого, а затем остановился воткнувшись в растущий рядом с остановкой вяз. Ужас и невыносимая боль от разбиваемого в хлам тела затопили сознание, а потом оно банальнейшим образом оторвалось и словно в низкопробном фильме зависло над происходящим. Мыслей не было, я отстраненно, словно происходящее меня и не касалось вовсе, наблюдал как из парящего радиатором, бортового зила выскакивает водила - молодой парнишка, а из полуразрушенного ларька двое мужиков постарше и все они начинает что то там кричать. Как собирается толпа беспрерывно щелкающих гаджетами людей. Как возятся с моей затихающей тушкой, пытаясь то ли помочь, то ли понять живое перед ними лежит тело или уже труп...
А потом меня перекинуло. Не знаю как описать это место, по ощущениям это была какая то тьма, где не было даже пространства, в время остановилось. И в этой тьме присутствовало НЕЧТО. Некая сущность, перед которой я почувствовал себя букашкой на столе энтомолога. Что это было - Бог, коллективный разум, инопланетное существо?! Я не знаю и скорее всего не узнаю никогда. Могу сказать, что только что ЭТО была личность, живой разум.
Помню что был диалог. Слова, рождаясь в глубине сознания, непонятным образам как бы материализовались, а потом так же исчезали. Из той беседы четко запомнились три вещи:
Первая: у меня есть выбор - вернуться туда откуда меня сдернули - в испускающие последние стоны бренные останки. Или пожить еще некоторое время - отправиться в путешествие. Далекое, далекое путешествие длинною в жизнь. Куда то в семнадцатый век и с какой то "миссией". Зачем, почему... что за "миссия"... почему я, буду ли я один или с кем то... почему я то в конце концов, а не какой ни будь спецназовец или крутой технарь, двигатель прогресса?!! Этих подробностей моя память не сохранила.
Выбор, ясное дело был очевиден.
Вторая: у меня будет год чтобы завершить свои дела и хоть как то подготовиться.
Третья: ничего материального взять не получиться. Только то что за сорок с лишним лет накопилось в моей бедной головушке... ну и то что я успею за год туда запихнуть.
Вот собственно и все.
Вспышка, или что то вроде этого и я опять на остановке, за несколько мгновений до начала событий. Упругая воздушная, непонятно откуда взявшаяся стена отбрасывает меня вглубь остановки и в тот же момент знакомый грузовик таранит место где я только что стоял, а затем вписывается в ларек и тормозит врезавшись в дерево. Треск стекла и пластика, крики людей - вся картина смазывается, а на сознание опускается благодатная отрешенность.
Остатков самообладания мне хватило на то чтобы развернуться, дойти обратно до дачи, отзвониться по дороге начальству, проблеяв что мол заболел что то, температура и все такое прочее и пару дней меня на работе не будет (благо начальник - мужик нормальный и понимающий и потому отношения в коллективе ровные и без лишних напрягов) и выпить стакан народного противошокового средства.
После чего я упал на диван и вырубился напрочь.
Из недописанного дневника, страница вторая:
Проснулся с тяжелой головой и ломотой во всем теле. Кое как поднялся "на оправку", сполоснул лицо выпил пару стаканов холодной воды. Стало чуть полегче.
Глянул на часы.
Ого, почти сутки валялся. Память услужливо нарисовала яркую картинку вчерашних событий. Знатно передернуло.
Сижу, пытаюсь осмыслить произошедшее, получается плохо. Со мной приключилось нечто, что именно я решил после довольно долгих умственных упражнений.
Итак меня либо чем то хорошо торкнуло - может галлюцинации, может шок от пережитого. Если это так то это ненадолго и меня рано или поздно (лучше конечно рано) отпустит.
Второй вариант похуже: все по серьезному - я капитально слетел с катушек и меня ждет уютная палата, добрые медбратья со шприцами, рубашка с длинными рукавами и прочие радости дурки. Неприятно, но не смертельно. И тоже рано или поздно закончится.
Ну и третий вариант: все что произошло - произошло в реальности и я попал по настоящему. Впереди год жизни, а затем непонятное продолжение, где я должен куда то отправиться и что то там сделать.
Чтож буду надеяться на первое, но морально готовиться ко второму и (что очень нежелательно) - к третьему варианту.
Спустя сутки (чувствовал себя не таким уж и разбитым - поел, размялся на грядках ну и прочее дачное) позвонил соседу, попросил отвезти в город. По дороге выслушивал рассказ из третьих уст о вчерашних событиях, о том как на зиле с автобазы отказали тормоза и тот снес остановку, как парнишку (неделя за рулем) в полицию забрали, и все сопутствующее. Показал на планшете фотки с места событий.
Рассказал ему под восторженные ахи и охи свою версию событий. С некоторыми купюрами разумеется - все же в дурку неохота никак.
На следующий день на работе честно признался что наврал (накатило что то), сказал что на самом деле чуть не отправился на тот свет из-за аварии и два дня отходил от шока используя народные антидепрессанты. Показал фотки, что переслал сосед, да и в ютубе к тому времени кое что появилось. Был отмечен начальственной похвалой за правдивость отправлен на рабочее место исполнять должностные обязанности.
Из недописанного дневника, страница третья:
Наверно надо о себе рассказать немного (хотя это наверное надо было с самого начала сделать). Фамилию и имя называть не буду - мало ли что, у меня тут остался кое кто все таки). Город по этой же причине тоже не назову.
Биография моя самая что ни наесть обычная - родился, учился, отслужил как все. Работал как все. Женился, не сложилось, развелся, детей не было... повезло правда что бывшая не оказалось стервой и разошлись мы вполне мирно, без зацепок и дележки - у кого что было до брака, тот то и получил. Да и не было что делить то особо, мы тогда и не владели ничем фактически, жили то с моими родителями, то с ее... ну да ладно об этом.
Сейчас мне слегка за сорок, из близких родственников только сестра с племянницами в другом городе. Работаю за разумные деньги системным администратором в небольшой компании. Вот пожалуй и все.
Итог скудный, но уж что есть то есть.
Спустя несколько дней во мне окрепла уверенность что все пойдет по третьему варианту - уж очень яркими и четкими были впечатления и выработался какой то фатализм и словно бы отстраненное отношение. Поразмыслив, я решил готовиться именно такому развитию событий. Тем более особо в этом мире меня особо ничего и не держало - как говорится "ни котенка, не ребенка".
Ну а раз решил, то и время терять не стал - есть у меня такая черта в характере.
Юрий АСЛАНЬЯН
Одержимые ветром.
Есть на Урале удивительные люди, совершающие рисковые путешествия ради познания истории и жизни северного народа.
Что там, за Саклаимсори-чахль, горным плато, водоразделом Волги, Оби и Печоры? Что там, за бесконечной тундрой, покрытой солнечными ягодами морошки и куропатками? Кто ходил, тот знает, как идти по болоту или преодолевать буреломы, когда тебя живьем ест мошка, ползти на четвереньках вверх по каменным рекам - курумам, замерзать на льду реки, когда вокруг только один свет - звездный, как идти против ветра с риском быть занесенным снежной пургой на горном перевале. Один неверный шаг - и тебя нету. Можно выдержать неделю, даже месяц. Больше - если только иметь базу для отдыха и ночлега, как у геологов. Это территория от Северного Урала до Полярного, тысяча километров, самое необжитое место на планете.
Иногда лишь встретишь в этих диких местах пауль - мансийское селение одной или нескольких семей, да и тех сейчас уже почти нет. Да, только манси, известные под своим старинным названием вогулы, могли жить в столь суровых условиях. Большая часть народа ушла в никуда, меньшая - живет в Ханты-Мансийском автономном округе, другие растворились среди татар и русских. Можно вспомнить, на Вишере есть одна часто встречаемая фамилия, за Уральским хребтом - селение с таким названием, а в Москве мэр с уральским разрезом глаз. Ну не могут они без наших-то Ельцин, то Собянин.
Хозяева Уральских гор.
Но находились люди, которые шли туда только для одного - чтобы исследовать этот народ, его культуру, религию, быт и труд. Несколько лет назад в Перми вышла книга геолога Сергея Михалевича «Хозяева Уральских гор», в которой он рассказал о своих первых встречах с северным народом.
Автор родился и вырос в Перми, в микрорайоне Нагорный, рядом с базой геологоразведочной партии. Что сказалось на выборе профессии, интересах и образе жизни будущего путешественника. Там он начал собирать какие-то камушки, хрусталики, которые геологи выбрасывали из кернохранилища. С этого все и началось. Потом стал посещать клуб юных геологов. Впервые участвовал в экспедиции на берега Вишеры. Учился в Пермском нефтяном техникуме. Служил в армии. Поступил на заочное отделение в Свердловский горный институт на специальность «Геологосъёмка, поиски и разведка месторождений полезных ископаемых». Работал тут же, в институте, на кафедре общей исторической геологии. Искал золото под Красноуральском. Занимался облицовкой камнем метро в Екатеринбурге. Так и остался в строительстве, в Перми. Только не оставил Север.
Сергей Михалевич - путешественник, исследователь культуры народа манси.
Ещё в начале девяностых начал ходить с друзьями на Ишерим, Тулымский и Молебный камни, что на Северном Урале. Были у горы Чистоп, о которой рассказывают фантастические вещи, - например, люди могут пропасть на несколько дней, а потом появиться снова там, где располагались древние мансийские святилища. Однажды они заплутали и встретились с манси Прокопием Бахтияровым, шедшим по лесу с лайкой. Пообщались - никогда не видели вогулов. Манси показал, куда им идти - по старой нартовой дороге. Пригласил в гости. Обещали, что будут. В тот раз они прошли маршрут через Молебный камень, спустились в долину Вижая, чтобы через Тахту выйти на трассу. В истоках Вижая вышли на старый заброшенный пауль - мансийское селение с большим домом, вполне жилым. Представьте себе дом в тайге, а на чердаке малица - расшитая узорами меховая верхняя одежда, монеты, фотографии, черепа животных…
Только люди отсутствуют, как будто вышли и не вернулись ещё. Сергей был поражен существованием параллельного мира, в котором никого уже нет. Хозяева ушли навсегда или умерли.
Через год они с фотохудожником Виктором Мукановым отправились в гости к Прокопию Бахтиярову. Жили у манси дней пять, ходили по окрестностям пауля и слушали рассказы хозяина о прошлом народа, о традиционном укладе жизни, тысячелетних преданиях, шаманских обрядах. И в последующие годы заходили к Прокопию, чтобы потом уйти дальше на север. Бывали в Тресколье, известном мансийском пауле на Лозьве, где живут потомки Анямовых, Самбиндаловых, Бахтияровых, Пеликовых и Пакиных.
«Я называл Тресколье ставкой мансийских родов , - говорит путешественник, - с каждого большого, некогда многочисленного рода там осталось по одной-две семьи. Мы записывали рассказы, песни и быт вогулов ».
Однажды отправились на озеро Турват, что на территории Ханты-Мансийского автономного округа, где у истоков Северной Сосьвы живет род Самбиндаловых. Они считаются хранителями озера, на берегу которого находилось святилище, и находящегося рядом горного массива - Ялпынг-нер. День шли по болотам, чуть не утонули с Виктором Мукановым, но святилища не нашли. Зато познакомились с семьей Саввы Самбиндалова. Пришлых людей манси видели редко. Поэтому многих помнили из тех, кто к ним приходил. У каждого места в пауле и в окрестностях имелось имя собственное, которое давалось по каким-то мансийским духам или событиям и фактам, которые там случались.
Экстремал.
«Вот эта скала называется Вера Александровна паварам керас» , - сказал Савва. Оказалось, на этом месте подвернула ногу Варсанофьева, первая женщина в России, получившая степень доктора геолого-минералогических наук. Звучало так, будто это произошло вчера, а не шестьдесят лет назад. Потом сказал: «Я вот тут с Заплатиным разговаривал…» .
И опять это ощущение - вчерашнего дня. Хотя встречался с кинооператором давно, когда, будучи мальчиком, пас с отцом оленей в горах Урала. Или такое: «Был тут Виктор Мальцев из Перми…» . «А я о нем ничего не слышал, - рассказывает Сергей, - поэтому сразу заинтересовался, кто он такой, этот Виктор Мальцев . „Он такой человек, что наши отцы сами показывали ему свои святилища, - говорил Прокопий, - водили его туда, где я сам не был. Да, такой он человек! “.
Конечно, это говорило о том, что манси испытывали к Мальцеву крайнюю степень доверия, что случалось очень редко. Мы, например, ходили к Прокопию пять лет, но нам он своего святилища так и не показал. Хотя до разговора о сакральной жизни все равно доходило, поскольку у них все завязано на духах. Но Прокопий сразу замыкался. „Я же к вашим богам не лезу! “ - говорил Прокопий. И на озере мы святилища не видели, хотя знали о его существовании. Спустя годы я увидел это тайное место на фотографиях Виктора Мальцева. Уже позднее, упоминая фамилию Виктора Мальцева, мы удивлялись, что его отлично помнят как своего большого друга манси среднего и старшего поколения».
Путешественник и этнограф Виктор мальцев (на фоне оленьего стада).
Сегодня этого человека называют легендарным и загадочным. Он - художник, этнограф, путешественник-экстремал, на протяжении нескольких десятилетий в одиночку совершал многомесячные летние, а иногда и зимние исследовательские маршруты по Уралу. Несколько раз проходил от истоков Вишеры до побережья Ледовитого океана пешком - около тысячи километров. Обыкновенному человеку этого просто не выдержать. Архивы Виктора Мальцева исчезли. Родители умерли, а сестры живут неизвестно где. Где он сам, на том свете или на этом, никто не знает. Но друзья сохранили письма этого человека.
Вот одно из них, которое он написал геологу Александру Новикову в поселок Полярный Урал:
«Держусь стоически. Передюжим. Таким худеньким (-30 кг) вернулся ещё и потому, что 4 туристов меня ещё на реке Подчерем обокрали (почти все суппакеты - вся основа). Но это ещё до снега - грибов валом, ягоды, рыба - не смерть. Так вот, Урал они не перешли (там уже метели, ураганный ветер: скучно сучкам стало), плыли на катамаране обратно: „Ешь синявки, рыжий! Ха-ха!“… Выманить на берег не удалось: уже через секунды поняли, с кем дело будет у…
Просьбу же погладить за это по головкам отклонили. Камни… Удар за ударом. Топор можно было бы бросить, но я бы его потерял: глубоко. И так лез в воду. „Презервативы“, на которых они плыли, все в крови. Самому разговорчивому больше всех и досталось. Морда, как партбилет, красная стала. Убить мало… Урал перешел почти пустой. Сам перевал - в пургу, ночью. Баба найдена. Ещё! Вот отчего она „Блуждающая“ на всех картах».
Последние слова в письме - о поисках легендарной Золотой бабы, которыми художник занимался тоже. По его мнению, Золотая баба - это название каменных истуканов манси, стоящих в священных местах Уральских гор. Кроме того, Мальцев описывал следы снежного человека, встречавшиеся ему в пути. При этом на маршруте он был один - ни телеоператоров, ни связи, ни спасателей. Он был один в пространстве и времени. Если упадет грудью на каменное ребро, никто не поднимет.
Бывший геолог Валерий Демаков помог единственному оставшемуся на Вишере манси Алексею Бахтиярову построить дом в заповеднике «Вишерский». Сегодня он вместе с Сергеем Михалевичем пытается отыскать следы пропавшего исследователя северного народа. Недавно Валерий побывал в краевой клинической больнице, где сохранились настенные работы Виктора Мальцева, работавшего в этом учреждении художником-оформителем. Но о судьбе самого автора картин здесь ничего не знают.
Экспедиции в параллельный мир.
«В „Хозяевах Уральских гор“ речь шла о манси Северного Урала, но потом появилась мечта рассказать о манси всего Урала, живущих на Северной Сосьве, на Ляпине и дальше. Захотелось проследить, кто там, в северных краях остался. И собрать материал , - продолжает рассказ Сергей Михалевич, - я нашел людей, которые этим занимаются, встретился с Алексеем Слепухиным из Екатеринбурга, возглавляющим „Команду искателей приключений“, который изучает манси, живущих на восточном склоне гор. Эти „искатели“ занимаются не только изучением, но практической помощью вогулам - везут им продукты, лекарства, одежду. Сканируют фотографии, которые хранятся в семьях. Ведь известно, после смерти людей в тайге многое пропадает. Записывают родословные. Я начал собирать очерки людей, которые ходили по Уралу параллельно со мной. Самыми северными манси занимался Илья Абрамов из Соликамска, закончивший географический факультет ПГУ. Он последние годы работал в Фонде сохранения духовного наследия мансийского народа в Ханты-Мансийске. Познакомился с текстами школьных преподавателей Алексея Казанцева и Алексея Карцева из Чердыни, которые уже пятнадцать лет ходят с ребятами на север, изучая остатки былого мансийского присутствия на западном склоне Урала. Знают, что такое нарты, ловушки, знаки на деревьях. Подготовил и свои рассказы о вишерских манси. Познакомился с геологом Александром Новиковым, в начале 90-х работавшим на Полярном Урале, предоставившим переписку с Виктором Мальцевым. При моральной и финансовой поддержке „Команды искателей приключений“ появилась книга “К уральским манси“, вышедшая в этом году» .
В последней книге Сергея Михалевича много снимков, в том числе просто уникальных. Вот Виктор Мальцев, стройный, перехваченный широким офицерским ремнем, с рюкзаком, стоит в горной тундре на фоне величественных останцев Мань-пупу-нера. На одном из фото, уже цветном, хорошего качества, вижу группу из нескольких человек: князь Михаил Романов, Леонид Багратион, рядом - известный общественный деятель русскоязычной общины Финляндии Кирилл Глушков, его жена - писательница Марианна Флинкинберг и их дочь Кира - очаровательная девушка с русским типом красоты. Это экспедиционные товарищи Виктора Мальцева, сфотографированные с представителями царской семьи. Кира - девушка, портреты которой он писал и никому не показывал. Девушка, которая собиралась приехать к нему в Пермь. Но не случилось.
А вот письмо Виктора Мальцева от 5 ноября 1993 года о том, что произошло с ним в поезде: «У меня „исчез“ финский рюкзак с содержимым, убыток - 1 млн. руб. - классно! Переживем: все восстановимо, почти все…
Очень жалко фотопленки. Медведь, лось, лебеди, рыба, скалы, баба, Миснэ, горы, льды, люди замерзающие и замерзшие реки… Ё-моё. Всё снова отсниму: никуда не уйдет! Придется дуть туда снова. В любом случае бы пришлось: отработан материал бегло - снег, холод, туман…
Обгорел, застужен (искупался в пороге на Толье, притоке Вольи), хлебнул горюшка и так и этак. Болею пока. Температура…. Что творится на севере! Едва ли не вымирают! Получаю письма: недоедание, воровство, грабежи, пачками - убийства…
А лес Печоры уже у французов. Из Березова - целый пакет убитых, пропавших без вести» .
Кроме фотографий, опубликованных в книге, у Михалевича хранятся ещё сотни снимков. Я разглядываю их так, будто из машины времени. Именно такие люди, как Мальцев и сам Михалевич, двигали страну на северо-восток и создали эту великую страну - геологи, казаки, купцы, ученые. Как у Николая Гумилева: «Мы рубили лес, мы копали рвы…» .
Фотохудожник и путешественник Вячеслав Мухтаров встречался с Виктором в 80-х годах, несколько раз провожал и встречал его с маршрутов. Рассказывал, что из каждого похода Мальцев нес с собой по двадцать блокнотов без корочек, чтобы были легче, с записями и рисунками. Все страницы были исписаны мелким аккуратным почерком. За несколько десятилетий был накоплен гигантский объем этнографической информации! Где она сегодня? За время подготовки книги к изданию Сергею Михалевичу и Алексею Слепухину удалось найти нескольких человек, с которыми Виктор вел переписку. Один из них, бывший охотовед Владимир Валдайских, поделился с исследователями письмами и фотографиями этнографа.
Герой Уральских гор.
Из разных источников известно, что ещё в юности, после первых встреч с оленеводами в горах Северного Урала, Виктор стал одержимым человеком, посвятившим жизнь изучению северных народов. Со временем главным его интересом становится сакральная жизнь манси, хантов и ненцев, скрываемая от посторонних глаз, окутанная вековой тайной. Его интересовали все стороны мансийской жизни, легенды и были. Привозил из экспедиций по 20–30 заснятых фотопленок. Готовил книгу о северном народе. Им были сделаны тысячи фотографий, исписаны сотни блокнотов, сделаны многочисленные зарисовки карандашом, найдены и описаны таинственные святилища вогулов. В первые свои трансуральские путешествия Виктор отправлялся без палатки и спальника, туристического коврика и ружья, с куском полиэтиленовой пленки, в которую он заворачивался в конце маршрута и без ужина падал на землю после восемнадцати часов ходьбы.
Манси Прокопий Бахтияров в малице в родовом поселении Кимг-Чупа-Пауле ("Селение у глухариного тока"). Фото Сергея Михалевича.
«Несколько раз его, замерзающего в одной штормовке, подбирали оленеводы в занесенной снегом полярной тундре », - пишет Сергей Михалевич. Виктор был настоящим сталкером Севера, с которым проявляли желание выйти на маршрут не только россияне, но и многие иностранцы. Но он предпочитал одиночные путешествия, подвергая себя такой опасности, которая не раз могла кончиться его гибелью.
На фотографиях, сделанных Виктором, можно увидеть сундуки на цепях, тайные святилища со следами кровавых жертвоприношений, фетиши из родовых амбарчиков. Он рассказывал друзьям об удивительных вещах, когда кто-то шел рядом с ним параллельным курсом, было видно, как отгибаются и трещат ветви, при этом там никого нет, точнее - кто есть, того не видно. Или о местах с угнетенной растительностью, откуда хочется бежать в паническом страхе. Обо всем этом можно прочитать в книге, которую собрал Сергей Михалевич и в которую включены очерки семи авторов.
В 1992 году в Финляндии вышла книга Марианны Флинкинберг и Николая Гарина «Земля угров», в которой рассказывается о проводнике Викторе Мальцеве: «Шаман был очень стар, с особым суровым взглядом, которого боялись все из его окружения. Шаман был одет в обычный мансийский мужской ветронепроницаемый анорак, но был подпоясан интересным, вызывающим любопытство поясом: к нему были прикреплены маленькие мешочки, зубы и когти различных животных. Шаман усадил Виктора за стол. На столе находилось три стопки. Шаман выглянул через окно на улицу и, как будто обращаясь к кому-то третьему, пробормотал странные слова. Они были не на языке манси, из чего Виктор решил, что шаман читает заговор. На следующий день, покидая деревню, Виктор почувствовал сильную боль в ногах, такую, что ходьба по отрогам Урала стала невыносимо мучительной, и затем, уже находясь дома, он чувствовал себя обезноженным несколько месяцев. Через несколько лет, приехав в это селение, Виктор столкнулся с удивленными взглядами его жителей. Они полагали, что его уже нет в живых. Они утверждали, что шаман, уже умерший к этому времени, пытался продлить свою жизнь, взяв под свою власть душу Виктора. Мол, шаман до этого уже захватил души порядка 40 человек, чем вызвал их смерть. Вместе с сельчанами они решили, что Виктору удалось удержаться на ногах, поскольку он носит на шее крестик ». (Перевод Анастасии Хорошевой.).
Александр Новиков, готовивший письма Мальцева к публикации, пишет, что один бывший товарищ художника по экспедициям, свердловский автор, в нескольких своих пространных повестях увековечил Мальцева под его собственной фамилией, именем и внешностью в образе расхитителя сокровищ народа манси. «Чем вызвал искреннее недоумение самих жителей тайги и тундры - ханты, манси, коми и ненцев, всех тех, кто знал его лично на протяжении многих лет , - пишет геолог, - этическая сторона этого поступка находится далеко за гранью элементарной человеческой порядочности ».
Авторы сборника утверждают, что в последние годы Виктор Мальцев испытывал нападки не только со стороны старого друга, но и со стороны пермских бандитов, о чем он, кстати, сам упоминает в своих письмах. По этому поводу Александр Новиков приводит слова академика Дмитрия Лихачева: «Может, в каких-то странах обществом и наукой управляют рынок и здоровая конкуренция, но в нашей стране всем управляет Зависть» . «Известно, зависть к таланту - черна и бездонна» , - добавляет геолог.
Может быть, кто-то точно знает, где сегодня находится Виктор Мальцев, человек, одержимый ветром странствий? Была получена информация, что Виктор скончался в 2007 году в возрасте 55 лет в одном из городов Пермского края. Но найти могилу геологам и путешественникам не удалось. Что стало с его архивом - снимками, рисунками, рукописями? Забытый всеми, публично оболганный другом, обворованный, где он теперь, путешественник, художник, этнограф? Может быть, остался лежать в горах Урала или на погосте провинциального города. Хочется надеяться, что ушел в монастырь или стал отшельником.
Дай бог! О, если бы все наши надежды сбывались!
Опубликовано в газете “Звезда” (г.Пермь) № 1(32166) от 4 января 2014 года.
Загрузка...
